Майская Гроза - Страница 142

142

- Ну вот и прекрасно, господин Цузе. - Расслабился Андрей. - Я думаю, что нам найдeтся о чeм с вами поговорить. Если, конечно, вы опять не начнeте изображать из себя сторожа? - Выдержав многозначительную паузу, которая должна была проявить реакцию собеседника, он убедился, что тот не собирается запираться, и продолжил. - Я хочу вам предложить быть с нами откровенными. Вы должны понять, что никто не считает вас военнопленным, а тем более не собирается применять к вам какие-либо меры репрессивного характера.

Заметив, что лейтенант-переводчик, подготовка которого предусматривала допросы военнослужащих, начинает спотыкаться на переводе интеллигентных пассажей Андрея, инициативу в свои руки перехватил Сашка.

- Ты ему просто скажи, что пусть не боится. Никто его бить, а тем более расстреливать не будет. - Направил деятельность переводчика в новое русло куратор Андрея. - Поясни, что его машина по достоинству оценена руководством Советского Союза и предложи работу по той же специальности, но в Москве.

Оценив Сашкины пояснения, Андрей добавил от себя:

- И скажи ему, что его деятельность не принесeт вреда Германии. Мы воюем с Гитлером, а не с немецким народом.

Так и не поняв, кто из этих двоих является бoльшим начальством, переводчик старательно объяснил немцу всe, что от него хотят. К великой радости лейтенанта пленный и сам не собирался изображать из себя героя и с легкостью согласился на все предложенные ему условия.

Дальнейший разговор состоял из мало понятных переводчику, но вполне переводимых предложений о принципах работы установленной в комнате машины. Лейтенант волновался, выдавал несколько вариантов перевода услышанных фраз, но к его удивлению батальонный комиссар понимал всe с полуслова, даже сам предлагал различные версии непонятных переводчику слов, как будто знал их смысл заранее.

Глядя в удивлeнные глаза немца и переводчика, ибо ему приходилось пополнять их речь многими очевидными для инженера Цузе, но совершенно неясными для армейского переводчика понятиями, Андрей добился того, что немец поверил ему окончательно. И вдобавок, как ему кажется, совершенно изменил своe мнение о советских комиссарах.

Содержательная беседа была прервана самим майором Ситниковым. Удивление Андрея с Сашкой тем, что командир охраны собственной персоной примчался сообщать свежие новости, усилилось после сообщения о подполковнике НКВД, разыскивающем батальонного комиссара Банева. Это уже было серьeзно. Знать, кто на самом деле командует конвоем могли только в Москве.

Был представитель Ставки высок, худощав и даже красив, по крайней мере докторша, оставшаяся в машине встреченного ею подполковника, так как непонятно было куда ей идти, и теперь сопровождавшая его, засмотрелась на батальонного комиссара с явным интересом. Но самое главное, с точки зрения Виктора, был он для этой должности непозволительно молод. Ему свои три шпалы достались тяжeлым трудом и почти восемнадцатью годами службы. Как пришeл восемнадцатилетним оболтусом в далeком уже двадцать третьем году в роту ЧОНа, так и служил "верой и правдой" как "медный чайник". А этот красавчик едва старше тридцати лет уже "личный представитель Ставки". Наверняка, чей-то высокопоставленный сынок.

С трудом скрывая раздражение, Виктор сообщил батальонному комиссару о прорыве немецкой части из Варшавского котла и предложил тому немедленно убираться из города, пока на его окраины не вышли танки противника.

- Вынужден вас огорчить, подполковник, но покинуть город немедленно не имею никакой возможности. - Ответил тот с какой-то ленцой, и даже, как показалось Виктору, с усмешкой. - К тому же мне хотелось бы знать с кем я в данный момент разговариваю?

- Хочу вам напомнить, что вы разговариваете со старшим по званию! - Начал закипать Виктор, краем глаза улавливая, как отвернулся, пытаясь скрыть свою усмешку, сопровождающий представителя Ставки инженер-капитан.

- Ладно, подполковник, не кипятись! - Миролюбиво ответил батальонный комиссар и протянул Виктору свои бумаги. - Немедленно сбежать я не имею никакой возможности. Мне надо здесь одну железяку со всей осторожностью демонтировать и погрузить, да так, чтобы мои инженеры в Москве смогли еe обратно свинтить без ошибок. - Представитель Ставки выдержал паузу и добавил. - Надеюсь, ты понимаешь, что это требует времени?

Бумаги впечатляли. Кроме подтверждения личности стоящего перед ним батальонного комиссара и приказа исследовать и вывезти обнаруженное устройство, была там ещe одна бумага, от которой даже у видавшего виды подполковника Зайцева зашевелились волосы на голове. Она давала право личному представителю Ставки батальонному комиссару Баневу подчинять себе воинские части вплоть до дивизионного звена. Хотя подобная индульгенция была и у Виктора, но она не поднимала его власть выше уровня батальона.

Виктор неопределeнно хмыкнул и протянул свои документы, в том числе и удостоверение личного представителя наркома НКВД. Пришeл черeд удивляться Баневу. Вернув бумаги, тот без прежней барственной лени извинился:

- Прости подполковник за представление, но я действительно не могу немедленно уехать. И не думаю, что это надо делать без разведки. Сейчас отправим бойцов прочесать дороги, а потом будем решать что делать.

Он развернулся к командиру своего конвоя, майор достал карту, батальонный комиссар начал уточнять по каким дорогам можно уйти из города.

Виктор тем временем рассматривал устройство, из-за которого затеян весь этот шум. Железный шкаф больше всего походил на телефонную АТС, ничего другого Виктору на ум не приходило. Но вряд ли из-за нового способа соединять телефоны прислали личного представителя Ставки. Ясно, что эта хрень представляет собой какое-то новое оружие. Но какое?

142