Майская Гроза - Страница 113

113

- А Курт где? - Собрался с силами для второго вопроса Гюнтер.

- Обер-лейтенант жив. - Донеслось до него из тумана, который никак не желал рассеиваться. - Он вас и притащил сюда. А самого его вместе с остальными солдатами дальше увели...

Фельдфебель рассказывал что-то ещe, но Гюнтер уже проваливался в спасительную темноту, отгораживающую его от терзающей затылок боли.

13 июня 1941 года Прибалтика

Прорваться удалось относительно легко. Не ожидавшие удара на этом направлении русские откатывались в сторону, освобождая путь для гремящих гусеницами панцеров и бронетранспортeров, спешащих в пробитую брешь на восток.

Генерал Манштейн провeл биноклем над местом прорыва, в пыли и пламени мелькали спины его солдат, подчищавших оставленные русскими позиции. Генерал довольно усмехнулся - приятно сознавать, что ты, как всегда, прав. Нет, не зря он приложил столько усилий, убеждая командующего и его штаб в необходимости нанести удар именно на этом направлении. Тем более приятно, что эти бездарности, неизвестно по какому признаку вознесeнные Гитлером в его командиры, приходили в ужас от его предложения, и старательно доказывали, что на предложенный им маневр попросту не хватит горючего.

Идиоты, не способные сделать выводы из событий последних недель! Дураки, старательно цепляющиеся за цифры, и думающие, что на русских подействует количество железных коробок, которые они потащат за собой. Какой смысл тратить бесценный, в данной ситуации, бензин на бесполезные в боях с русскими легкие панцеры. И "двойки" с их малокалиберными (всего 2 см) автоматическими пушками, и чешские 38t с их калибром в 3,7 см хороши были против пехоты, или, в крайнем случае, против лeгких танков БТ и Т-26, но здесь им пришлось столкнуться с противником, который превосходил их не только количественно, как во Франции и Бельгии, но и качественно. Этого врага нужно брать манeвром и хитростью. Конечно, он не предлагает бросить лeгкие панцеры. Они ещe должны послужить. Залить им горючего по минимуму, чтобы хватило прорвать оборону. Вероятнее всего большинство из них из этого боя не выйдет, но они хотя бы принесут пользу. А в прорыв пойдут более совершенные "тройки" и "четвeрки".

Пусть русские сильнее, но они не могут быть сильнее везде. Обязательно найдeтся несколько мест, где они не ожидают удара - вот туда и надо бить. Он согласен, что с тактической точки зрения выбранное им место прорыва не самое удачное. Так и противник думает точно также, что только что подтвердили солдаты его корпуса. Удара на северо-восток сталинские генералы, конечно, не ожидали.

Дорогу на Укмерге прикрывал пехотный батальон и батарея 45-миллимитровых пушек. Единственно, что настораживало - солдаты противника даже не пытались отходить. С мрачной решимостью фанатиков они держались в своих окопах, даже когда его панцеры проходили у них над головами. Впрочем, оказалось, что для его танкистов это был последний подвиг. Русские закидали их бутылками с зажигательной смесью, превратив грозные боевые машины в чадящие железные костры. С не меньшим бесстрашием действовала артиллерия. Обнаружить батарею удалось, только когда она открыла огонь в упор - метров с четырeхсот. И подавить еe смогли, только проутюжив позиции гусеницами. Правда, до этого русские пушки успели сжечь не меньше девяти панцеров, и ещe два были подбиты на самой батарее.

Откровенно говоря, размеры потерь пугали. И хотя лeгкие панцеры были всего лишь разменной картой, никто не думал, что придeтся оставить их так много - двадцать три, прорывая позиции одного батальона. Тем более что и пехотный полк, шедший первым эшелоном, потерял не менее батальона убитыми и ранеными. Русские, в конце концов, отошли, прикрываясь опушкой леса, но, похоже, сделали это по приказу, что не радовало генерала Манштейна.

Но дело сделано! Несомненно, что командир русского батальона, если он остался жив, поторопится доложить своему начальству о прорыве. "Гениальные" сталинские стратеги проведут прямую линию по карте, упрутся в Санкт-Петербург и немедленно поднимут панику, перебрасывая к Даугаве все наличные резервы. У Манштейна не возникало и тени сомнения, что эти кретины будут вести себя именно так. Со временем, естественно, найдeтся и там умная голова, но он уже будет спешить на север, а потом на запад, опережая своих противников на несколько шагов. Ему бы только добраться до первых, пригодных для его панцеров, дорог и мостов.

Генерал прислушался. Далеко на юго-западе гремела канонада. Эсэсовцы Эйхе отрабатывали свой пропуск в Валгаллу, связывая боем русские части в развалинах Ковно. Манштейн поморщился. Он терпеть не мог всe это чeрномундирное быдло, выслужившееся из тюремщиков в генералы. Все эти группенфюреры, вознесeнные волей чокнутого ефрейтора из пыли и безвестности в элиту армии, не стоили последнего лейтенанта его корпуса. Но солдаты их дивизий были просто великолепны. Манштейн не любил их генералов, но никогда не отказывался иметь на правом фланге дивизию СС "Мeртвая голова". И сейчас его терзали двойственные чувства. Ему было жаль, что в атакующих порядках его корпуса не было солдат дивизии "ТотенКопф", и он радовался, что не видит опротивевшую морду их командира.

"Не стоит складывать все яйца в одну корзину", - успокоил себя генерал старой и мудрой пословицей. Эйхе предлагали возглавить прорыв, надеясь, что там он и найдeт свою смерть, но этот фанатик не посмел нарушить волю своего придурковатого фюрера. Манштейн вспомнил скандал устроенный командиром дивизии "Мeртвая голова". Как же так - они нарушили указание "великого фюрера"! Ведь "гений стратегии битвы пивными кружками" приказал сдохнуть им именно в этом месте!

113